ТЕАТР В ГУЛАГЕ
Искусство в неволе — это парадокс, который стал одной из самых сложных и противоречивых страниц истории ГУЛАГа.
ОТ СОЛОВКОВ ДО КОЛЫМЫ
Первый лагерный театр появился на Соловках в 1923 году. В нем существовало две сцены: одна — для политзаключенных, другая — для уголовников. Среди актеров и режиссеров лагерных театров были выдающиеся деятели культуры, такие как украинский режиссер Лесь Курбас, чья последняя постановка на Соловках — «Смерть Тарелкина» — стала сатирическим разоблачением советской системы.
Театры создавались по всей системе ГУЛАГа, но самым известным стал Магаданский музыкально-драматический театр, основанный в 1930-х. В его стенах поставили оперу Верди «Травиата», в которой главную роль исполнила Ида Зискина, узница Колымы и будущая мать Анны Варпаховской.
ТЕАТР ЗА КОЛЮЧЕЙ ПРОВОЛОКОЙ
Лагерные театры были не только средством перевоспитания в глазах НКВД, но и спасением для самих заключенных. Артисты получали чуть более легкие условия, но их судьбы зависели от прихоти начальства.
В Магадане решающее слово принадлежало Александре Гридасовой, возлюбленной начальника Дальстроя Ивана Никишова. Она управляла театром и судьбами артистов так же, как управляла жизнью заключенных. Однажды, когда Варпаховский пожаловался, что ему не хватает мужских голосов для хора, она ответила: «Не волнуйтесь, на днях прибудет эстонская капелла». Все ее участники были арестованы.
ТРАГЕДИИ И ПОБЕДЫ ЛАГЕРНОГО ИСКУССТВА
В то время как одни артисты сохраняли жизнь и достоинство, выступая на сцене ГУЛАГа, другие не дожили до лагеря. В 1938 году в Москве была полностью расстреляна труппа латышского театра «Скатуве».
Однако некоторым заключенным удалось вернуться на сцену и после лагеря. Среди них — Лидия Русланова, Татьяна Окуневская, Георгий Жженов, Вацлав Дворжецкий, а также режиссер Леонид Варпаховский, отец Анны Варпаховской.
СВОБОДА ИЛИ КОМПРОМИСС?
Театр в ГУЛАГе оставался моральным вопросом. Был ли он спасением или коллаборацией? Многие артисты сомневались, но, как говорил Вацлав Дворжецкий:
«Театр помогал тысячам заключенных сохранить достоинство и не превратиться в скот.»